Что привело Александра ночью на эту пустынную набережную он и сам не знал. Вероятно как обычно, простая интуиция художника, зовущая душу старого вампира в просторы ночного города...
Вода за парапетом была величественна и красива. Тёмная гладь, как будто поглотившая свет, зачаровывающая неосторожного путника... И белый туман, плывущий над ней, лёгкий, но обманчиво невинный. Удивительный контраст разделённый тонкой полоской простого воздуха. Как реальность, белая дымка иллюзии и мечтаний и темнота приземлённой жизни, рядом, но невозможно далеко друг от друга. Кажется... протяни руку и ты коснёшься её... этой другой части. Но... одно даже самое осторожное движение и этот идеальный баланс нарушен и ты понимаешь, сколь глубока пропасть на самом деле.
Тишина. Почти невозможная для ночной столицы. Успокаивающая, даже умиротворяющая. Мёртвая, как любят говорить люди. Приносящая покой - как любят поправлять вампиры.
Маэсто неспешно шёл вдоль парапета, вбирая в себя ночной город. Все его краски и ощущения. Теплоту воздуха, нагретого машинами, холод реки, которой как и самому старому киндрет нет дела до мельтешащих рядом людей. Каждый вампир чувствовал Столицу по своему. Александр не часто любил гулять один. Обычно не возникало ни желания, ни находилось времени. Но сегодня было как раз то "не обычно"
Звёзды освещали мостовую, а тонкий серпик луны слегка золотил туман, отчего тот становился похож на отголосок магии по неосторожности какого-то фери показанного людям. Александр невольно улыбнулся, рукой всколыхнув воздух, заставляя туман чуть шевельнуться и заиграть новыми цветами.
Вампир остановился, едва заметив впереди себя поглощённых разговором людей. Фери решил не мешать, ведь времени у него было ещё много, ночь только начиналась...
Стоя не так далеко как казалось бы, Маэстро невольно прислушивался к разговору, вернее к явному его окончанию, и рисовал, прямо по золотистому туману, пальцами вылепляя из него причудливые кораблики, почти как настоящие, с мачтами, маленькими парусами и даже тоненькими тросами, и лишь мимолётным желанием нагонял на них такие же светящиеся волны и ветер, развивающий паруса.
Когда разговор сам собой закончился, Александр с некоторым удивлением отметил, что всё же узнал голос. Такехико Ёширо, кадаверциан, маг смерти, мастер и хозяин, некромант. Но такой одинокий сейчас. Беззащитный в своём одиночестве, как будто так и просящий развеять его, скрасить, спасти от пут собственных мыслей... Александру невольно в голову пришли картинки из его недавнего сна, но он лишь горько усмехнулся и стёр их усилием воли. Сны фери опасны...
Постояв пару минут, чтобы не вызвать злости и подозрений некроманта за невольное подслушивание сокровенного, Александр подошёл ближе, входя в зону видимости и тихо выдохнул, увидев мастера смерти во всей красе. Стоит ли говорить, что именно в этот момент Маэстро понял какой именно будет столь желанная им следующая картина?

- И Вы, право, извините меня, Ёширо, за то что я посмел Вас потревожить. Сегодня прекрасная ночь и меня что-то потянуло в город, пройтись по тихим улочкам и окунуться в эту жизнь, на которую у меня как правило нет времени... - Александр подошёл ближе, медленно, не делая ни одного лишнего движения. Изучающий взгляд Маэстро прошёлся по всему телу кадаверциана, не упустив ни одного изгиба, ни одной чёрточки, запоминая, чтобы потом сделать совершенное произведение Искусства. Мастер смерти был напряжён, скован и даже подавлен. Александр едва заметно нахмурился.
- Вам плохо... - не вопрос - утверждение. - Я могу Вам чем-нибудь помочь?

Он ощутил моё присутствие? Глаза Александра расширились от удивления. Вампир помедлил с ответом, заставив себя не дёрнуться от резкого движения некроманта, даже никак не отразить на лице желание отстраниться. Всё же другой киндрет в такой близости...
- Я скромный художник, Ёширо. Я могу написать картину, но... Я Вас не до конца понял. Для фери она будет живой, как и всё искусство, но для человека... - Маэстро задумался, отчасти притворяясь, у него уже были свои мысли на этот счёт и он им стал следовать. Разумеется раскрывать их все сейчас фери не собирался, не до конца ещё даже для себя решив зачем он хочет исполнить желание кадаверциана. - Но я попробую. Раз Вы меня просите. Я же давал на совете слово, что буду помогать...
Александр помолчал, рассматривая лепнину на парапете, сделанную с претензией на старину, а ведь маэстро прекрасно помнил, что раньше она была совсем не такая... Только через минуту фери перевёл взгляд на мастера смерти.
- Повторюсь: Я сделаю всё что в моих силах, Ёширо, но... будут некоторые условия. Вы же наверняка сами понимаете, что это не обычное дело. - Фери говорил серьёзно, настолько, что начинало казаться, что этот вампир и правда может всё, даже обмануть саму смерть.

- Сейчас только одно, Ёширо. Надеюсь у Вас есть время, чтобы составить мне компанию. Пройтись, рассказать мне что именно вы хотите получить. И я был бы очень рад увидеть Вас у себя в резиденции. - Маэстро говорил легко, но про себя думая над этой иронией судьбы. Клан Смерти - неофициальное название, а самые человечные из всех киндрет. Те кому не жалко порой бывает отдать свою жизнь не только за птенца, ученика или просто младшего товарища, но и за простого смертного. Друга... слово, что для большинства вампиров - пустой звук. Вот и этот самурай предстал истинным кадаверциан, согласился, не зная, что именно с него спросят. Ради смертного. Абсурд? Нет, такова суть мастеров смерти, которая всегда заставляла Александра восхищаться ими. И... было сейчас ещё одно но. Ронин был чертовски красив и грациозен, опасен и в то же время он один из немногих не считал фери слабым. Напротив, он как будто догадывался о его, тщательно скрываемой силе. И это притягивало маэстро, притягивало как бабочку хищный цветок, вроде бы только красивый. но таит в себе саму смерть. Такой приятно держать дома, любуясь им и трепетно ухаживая. - А что ещё... Всё узнается в своё время и, обещаю, я не запрошу больше, чем это действительно будет стоить.

Александр слушал Ёширо как зачарованный, следил за каждым его движением, жестом, взглядом. А когда тот приблизился и посмотрел на главу фери... В глазах некроманта промелькнула радость, надежда, любовь и глубоко спрятанная боль. Это было так ярко, необычно, что Маэстро даже растерялся, не сразу поняв смысл слов и прислушавшись к ним. Александр шёл, наслаждаясь прикосновениями кадаверциана как простой смертный, впитывал и грелся о его эмоции, о его живую душу. И в какой-то момент понял, что тот вариант, который он сам хотел предложить - покажется для некроманта жестоким и неприемлимым, хотя сам Александр считал его самым оптимальным, пусть и отчасти жестоким. Далеко не сразу фери смог скинуть чары, завладевшие им, как будто специально посланные мастером смерти, чья речь была чистой, светлой. Некромант говорил с такой уверенностью и страстью к жизни в глазах. К совершенно чужой жизни.
- Ёширо... а что... м... Я бы хотел спросить, а Вы хотите найти максимально похожую девушку? Или наоборот, другую? Ведь насколько я понимаю та девушка разбилась? Значит любила скорость, а это опасно и, я право не уверен конечно, но видимо и мать тогда из неё была не самая лучшая... Вы специально хотите найти другую? Воспитательница... Значит спокойная, уравновешенная, любящая... - Александр говорил, надеясь, что по этим фразам нельзя понять истинный смысл основного, как говорят, междустрочного, вопроса, но некромант всё же ответит, сам того не подозревая.

Александр молчал, стоя в полоборота, не мешая мыслям некроманта течь своим чередом, оставляя его на едине с ними. Жестоко, зато только так можно понять. Понять себя. Только так можно дойти до истины. Он сам однажды это уже понял. Понял и принял. Много не лет, нет... веков назад. Жизнь несправедлива и жестока. И не каждый это может осознать, принять, пропустить через себя и не сломаться. Тяжело. Но увы, вот она реальность... Не щадящая ни кого, что бы там не пели молодые фери про мир, который может прогнуться. Мечты - так всегда считал Маэстро. Не просто вампир, могущественный глава уже не раз видевший грань между жизнью и смертью, сейчас и "уже никогда". Александр был старше. Это многое объясняло. Он успел вкусить "силу", вернее то бремя что она даёт. Те терзания, разрывающие душу, сжигающие так, что не остаётся даже пепла, чтобы красивым жестом его можно было развеять. Смертным проще, много проще. Они не знают большинства вещей и, возможно, если бы Александр мог снова стать простым, самым простым смертным, который умер в нём столько лет назад, возможно, он бы согласился... Чего стоит власть и сила, если это только боль и потери?
Александр был задумчив, тих, но всё ещё внимателен. Он уважал мастеров смерти. Всегда. Особенно таких как Ёширо. Тех, кто умудрился не продать свою душу за силу и удовольствие этого исключительно тёмного мира. Мира ставящего клеймо жестокости, лжи, безразличия и эгоизма на каждом своём адепте. Его не смоешь временем. Его не прикроешь одеждой. Не спрячешь под маской, сколь бы искусно сделанной она не была. Александр знал это по себе.
Когда Ёширо коснулся руки фери, опираясь на неё, Маэстро повернулся к нему лицом, и, поняв в чём дело, обнял. Слова кадаверциана были гласом отчаяния. А это было опасно. Это значило что грань срыва как никогда близко. Но... видимо Александр был более строг к себе, нежели было нужно, потому что, против логики, хотел помочь некроманту.
- Нет, - успокаивающе ответил Маэстро, касаясь прохладным дыханием кожи мастера смерти, смотря прямо в эти чарующие глаза. Говорят, карий цвет глаз означает мягкость. Чтож, так оно и есть. - Всё не так. И... я могу исполнить Ваше невысказанное желание. Та девушка не вампир и... я могу вернуть её. Именно её, не иллюзию и не подделку. Правда... у этого есть цена, которую придётся платить уже мне. Но, если это сделает Вас счастливие, я это сделаю. - Александр грустно улыбнулся. Если бы и моё счастье было бы столь просто достижимо... - Я немного научился обращаться со спичками...

- Почему Вы передумали, Ёширо? Я чем-то задел Вас? - Александр насторожился, но доброжелательного тона не изменил, прижимал к себе кадаверциана, пока не собираясь отпускать. Ведь не так часто можно позволить себе подобное. Быть рядом с другим вампиром, просто стоять, обнимаясь как простые люди, чувствуя это временное, как правило обманчивое единение душ. За такие мгновения Маэстро был готов платить и не мало, поэтому не шутил, когда предлагал свою силу. Пусть и корыстно, но ведь он был честен с некромантом. Он получал живую силу души самурая, взамен соглашаясь провести сложнейший, по сути, ритуал. Но действовать нужно было осторожно. Не спугнуть, только не спугнуть опасного хищника, потерявшего бдительность. выждать, подойти так близко. как только получиться, чтобы потом завладеть, поймав в свои сети. Игра стоила риска и фери продолжил, - Мне видимо не стоило быть столь открытым, извините. Моя душа и мои порывы, слишком темны, чтобы заглянув в них не отпрянуть от презрения. Вы правы, - Фери отвёл взгляд. Разочарование? Обида? Лёгкая злость? Не понятно, всего лишь констатация факта... и шикарная актёрская игра. Ведь это тоже Исскуство.

- Я буду честен... моё предложение было не для человека, отнюдь. Для Вас. Только потому что это Вы попросили. - Александр, не удержавшись, провёл рукой по таким необычайно нежным волосам некроманта, пропустил через пальцы, чувствуя как они рассыпаются, мягкими прядками. Кадаверциан был красив, настолько что фери не мог оторвать от него взгляда, хотя за свою долгую жизнь повидал сотни людей, признанных эталонами красоты. Маэстро обнимал мастера смерти так, словно он был для него чем-то безумно дорогим. Хотя сейчас наверное стоило сказать "ценным". Александр не сказал, но самурай тоже сделал кое что "впервые" для него. Он его заинтересовал. - А никто... во-первых мне, простите, не вериться. А во-вторых, если это всё же правда, то я значит буду первым. За одну Вашу улыбку порой хочется отдать всё, в том числе и жизнь и вечность, если Вам этого захочется.
Фери, к собственному удивлению, был искренен. Всего лишь отчасти, но он прекрасно понимал насколько это на самом деле много и насколько это пугающе. Но с каким то мазохистским чувством Александр решил не отступать, мучая себя новыми, яркими чувствами, не имея возможности проявить слабость...

- Не стоит говорить "никогда", Ёширо. Я тоже когда был молод говорил "никогда". Теперь я знаю что это слишком долгий срок. В прочем как и слово "невозможно". Оно не так просто как нам обычно кажется... - Александр говорил не громко, чуть отрешённо. Пользуясь тем что руки он держал за спиной самурая, Маэстро немного непривычно перебирал пальцами тонкую вязь реальности, заставляя причудливые тени от фонарей сплестись воедино, образуя немыслимый узор, смешиваясь со светом и меняя реальность. Всё таки это была нерукотворная картина, и менять её было тяжело, на грани возможностей Мастера. Но Фери и правда был честен, для кадаверциана ему было не жалко своих сил, тот дарил ему незабываемые ощущения, заставляя душу старого вампира трепетать и снова чувствовать себя озорным мальчишкой, способным на шалости. А реальность тем временем сменилась, подчиняясь желаниям великого художника, вместо города вокруг появился парк, даже вернее лес, достаточно молодой, чистый с ярко-жёлтыми, красными и оранжевыми оттенками листвы, оттеняемыми тёмно-зелёным мохом на стволах и изредка попадающимися деревьями. Мостовая исчезла, уступив место позолоченной луной тропинке, стелящейся прямо под ногами, угадывая куда путники захотят пойти. От прежнего мира сохранились лишь фонари, но всё же даже они изменились, стали вычурными, с причудливыми рисунками-лепниной диковиных животных, грифонов, драконов, огненных птиц, а в лампах где раньше было электричество, плясали теперь язычки живого огня, заполняя собой всё пространство и давая мягкий, оранжевый отблеск на окружающие предметы. А снег и иней исчез вовсе, они просто не вписывались в создавшуюся теплоту, настолько естественную, что даже не верилось в то что маэстро лишь нарисовал её.
Александр улыбнулся, разорвал объятия, делая шаг назад и беря кадаверциана за руки.
- Вы позволите пригласить Вас на романтическую прогулку под полной луной? - создавать подобные реальности было высшим искусством фери и о нём фактически никто не знал, так как Фериартос бережно хранил эту тайну и никогда не раскрывал секретов до конца, даже если показывал незабываемую сказку, оживляя её.

Александр улыбался, без какого либо шанса на спасение утопая в глазах некроманта. Цеплялся взглядом за его улыбку, в надежде вырваться из этого плена, но лишь яснее осознавал, что сильнее и сильнее проваливается в омут обожания, даже боготворения. Маэстро шёл рядом, казалось, не дыша, чтобы не спугнуть свою личную сказку, так по-детски радующуюся магии фери. И, наблюдая как Мастер смерти изучает только что поднятый листик, настоящую паутинку с шустрым паучком на ней, белочку сидящую на одной из веток и безбоязнено выбирающую из шишки семечки, Александр отчётливо понял, что и правда мог бы отдать вечность за этого вампира. За возможность обладать им, заботиться, жить... Какое же это забытое слово... Давно ставшее не тем, что было раньше. Жить - это переживать, искренне... любить, честно, бескорыстно... мечтать, как в детстве... Мастер смерти жил. Именно жил, а не существовал как сам Александр. И Фери хотел, безумно хотел вновь окунуться в эти упоительные ощущения, стать другим. Поэтому старый вампир без сожаления тратил свою силу, поддерживая эту сказку, чтобы Ёширо улыбался.
Неужели он мне нравиться? Как глупо... Я что, влюбляюсь в него? В мужчину-кадаверциана? Я дурак... не иначе.
Через некоторое время так и не проронив ни слова, вампиры вышли на небольшую полянку с нежными светло-голубыми цветами, реальными и выдуманными, ведь такой красоты просто не могло существовать в жизни. Фери первым вступил на этот сотканный природой ковёр, ступая легко, не потревожив ни одного цветка.
- Я подумал, что это будет лучше банального букета... - Александр улыбнулся, останавливаясь, как бы приглашая мастера смерти дальше самому решать что делать, отдавая ему инициативу. Но на самом деле Маэстро хотел сделать ещё одну вещь... Он конечно был не столь силён в музыке, но она тоже была одной из главных частей искусства, поэтому...
Лес зашелестел листвой, часть из которой сорвалась, закружилась невообразимым, чарующим вихрем... И в этот момент появилась музыка... Небольшой ручеёк, пробежал под ногами вампиров, заиграв нежной флейтой. Паутинка отозвалась мелодичной скрипкой, как будто паучок был умелым музыкантом. Капли росы падали с листиков на землю, звеня колокольчиками. Деревья вносили свой колорит неповторимым гитарным звуком. Клавесином же послужила сама земля...
Александр стоял неподвижно, тихий повелитель этого оркестра.

Александр медлил, обычно воспринимал такое отношение как должное, особенно от младших фери, но сейчас... Кадаверциан не фери, пусть и младше маэстро по возрасту на много, но он не фери... Мысли приходили одна нелепее другой, но фери подавил их все беспощадным усилием воли, напомнив себе что стоящий перед ним вампир - мастер смерти. Опасная, но столь желанная добыча. Какая-то доля секунды, но даже такой потери концентрации хватило, чтобы музыка едва заметно дрогнула. Александр даже рассердился на себя за такую слабость, ведь великий мастер не имеет право на ошибки. Маэстро аккуратно и медленно повернул руку, касаясь теперь кончиками пальцев подбородка самурая, приподнял его голову, слегка направляя рукой. И встретил взглядом необыкновенные глаза мастера смерти. Говорят, у настоящих некромантов должны быть зелёные глаза, как цвет их магии, но Александру много больше нравилось так. На губах вампира больше не было улыбки, но от этого Александру только сильнее захотелось поцеловать их, ощутить этот вкус, как в смертной жизни. Расцеловать всё лицо вампира, вдыхая аромат его кожи, волос, снова прижать к себе и уже не отпускать. Но... Александр этого не сделал. Не позволил себе торопиться, чтобы не спугнуть прекрасное создание.
- Ёширо... - слегка хрипло прошептал Маэстро. Мелодия становилась тише, растворяясь в сознании, оставляя после себя приятный, но почти неуловимый след, и смолкла, оставив после себя только шелест ветра в кронах деревьев. Александр просто пришёл к выводу, что если он и дальше будет думать только о кадаверциане, то может просто не удержать контроль над звуковым образом, более для него сложным, нежели зрительный.

Маэстро стоял в нерешительности, не зная стоит ли желанное удовольствие этого сближения, после которого уже не будет шага назад. И одно неосторожное движение, слово, взгляд и к прежнему не вернуться. А потерять Ёширо теперь, Маэстро не мог. Гордость опытного охотника? Возможно, но самое интересное было в другом: некромант успел стать личной сказкой Александра Данвиль Мело, холодного в душе, старого вампира, безжалостного главу клана, не смотря на все носимые им маски... Поэтому маэстро медлил. Медлил прокручивая в голове, казалось, сотни вариантов.
Фери не мог решить. Странно, но этот выбор стал для него важнее всего что происходило за последнюю сотню лет. Как будто Александр поставил на эту сложную партию с Ёширо всё что имел. Саму душу... Хотя... Это ведь так и было. Ведь одержать такую сложную победу можно только рискуя всем. рискуя самым ценным.
Александр медленно, нерешительно обнял Ёширо, привлекая его к себе, прикрыл на время глаза, тая от прикосновения. Несколько секунд на раздумия... возможно на решение жизни... не жизни...
Маэстро чуть склонил голову, смотря некроманту в глаза, всё ещё скрывая свои истинные ощущения. Мгновения казались вечностью, и фери начало казаться что...
Но он ошибся.
Губы вампиров соприкоснулись поцелуем. Александр был более чем осторожен, что никак не вязалось с его образом, опытом. Ёширо был первым мужчиной которого Маэстро так желал. Настолько, что ни одна девушка из его клана не могла так поразить Мело, ни одна Мормоликаи. Даже великая Фелиция. Все они не могли сравниться с нежностью, очарованием, красотой Ёширо. Он был уникален. И это заставило Маэстро потерять осторожность и снова вспомнить что такое риск.
Вампиры стояли в лесу, окутанные золотым сиянием, как будто сошедшим с живого огня фонарей, с яркой листвы деревьев, с лунной тропинки... И казалось сказке было суждено закончиться, ведь Маэстро всё же изменила выдержка и он отпустил нити реальности, боясь потерять контроль. Отпустил, но не бросил. Пейзаж таял, именно таял, снова превращаясь в тени и свет из которых и был создан, отступая, возвращаясь на свои места, но медленно, отчего становилось ещё нереальнее. Ведь такого... не бывает в жизни.

- Нет, Ёширо, она только начинается... - Александр улыбался, почти счастливо, впервые за долгое время, прижимал к себе кадаверциана, не желая отпускать. Никакого прошлого, никаких обвинений, злости, зависти, ошибок... Только свет, ярче солнечного, но такой же беспощадный, заставляющий гореть душу вампира. Смерть и жизнь, переплетённые воедино. Опастность и желание. Чудесный коктель. Ёширо, такой нежный и всё ещё опасный. Так близко, что дыхание невольно смешивается, а сердце так и норовит подстроиться под чужой ритм, начиная биться чаще. От любви? Возможно. От такого невероятного, не вяжущегося с образом вампира слова "любовь". От желания? Ну что ж... это уже ближе к истине. От желания заполучить это совершенство, подчинить своей воле, сделать послушным любому желанию. Прихоть? Отчасти. Игра в жизнь. Правда, красиво звучит?
Вот в какой-то момент Александр развернулся, утягивая за собой некроманта, закрывая его собой от веера брызг, которые подняла проехавшая машина. Дождь капал настойчиво, как будто призывая, нет, вынуждая вампиров спрятаться. Уединиться. В двоём. Только в двоём. Помогая Александру в его интриге. А может, дождь тоже был нарисованым?
- Я нарисую для тебя любую сказку какую пожелаешь и сделаю её реальностью, или реальность превращу в любую сказку. А все прошлое останется лишь яркими картинками воспоминаний. Которые можно будет положить в красивый фотоальбом и лишь изредка, когда захочется, перебирать... - горячий шепот Александра так и норовил пощекотать кожу некроманта. Взгляд фиалковых глаз манил и гипнотизировал, не давая от их оторваться.

- Конечно Ёширо. Надеюсь ты не испугаешься оказаться в самом сердце моей обители. - Александр нежно поцеловал кадаверциана, тепло, успокаивая, делясь частичкой своей души. Начиная мягко и ненавязчиво заставлять привязываться к себе, проникаться симпатией, ответным влечением. Обнял, как бы пряча от жестокости этого тёмного мира. Мира вампиров. Мира киндрет. Именно в этот момент Маэстро особо остро ощутил, что трактовка "порода, пожирающая крыс" это не глупое оскорбление. Это чистая правда.
"Машину мне. Быстро. На набережную, к пятому дому по улице ********" - даже по мысленному приказу промелькнули эмоции верховного фери. Нетерпение и желание. А это ничего хорошего не значило.
Машина появилась на улице через семь минут. Остановилась за метр от обнимающихся вампиров. Ведь за всё это время Александр не отпустил Ёширо, боясь ослабить незримую хватку.
- В резиденцию, - коротко бросил Маэстро юной фери, что вышла открыть дверь перед вампирами. Александр держа мастера смерти за руку, увлёк его в машину. Тут же снова приобнял, настойчиво поднёс кисть самурая с своему лицу и принялся нежно целовать, не упуская из виду ни одного сантиметра кожи. Заставляя смущаться, внимательно смотря за реакцией, готовый отступить если что-то пойдёт не так, и нажать сильнее, если всё будет удаваться.
- Ёширо... только скажи мне что ты хочешь. Я постараюсь исполнить... я исполню любое твоё желание. - Александр не знал, стоило ли это говорить, но...

*Далее "Покои Александра"*